Эта дудка из зеленой ивы...

Эта дудка из зеленой ивы

об одном только может петь.

 

Потому что слышала в тревоге,

как драгуны без конца скакали…

сотня?.. две?.. две тысячи сабель?

…Слышала, в долине укрыта,

как по лугу грохочут копыта,

как стучат по дороге.

 

Эта дудка из зеленой ивы

об одном только может петь.

 

Потому что слышала в тревоге,

как лавиной неслись уланы,

мчались вскачь и сверкали, бряцали.

сотня?.. две?.. две тысячи сабель?

Чьи, откуда, нежданны, незваны?..

Были это уланы?

 

Эта дудка из зеленой ивы

об одном только может петь.

 

Гул и блеск, сверк и гром в отдаленье!

Понеслись за славой, за славой,

полетели на смерть, на смерть…

Первыми уланы полетели

под гранаты, пули, шрапнели,

каждый встал в стремена, взмахнул саблей,

а за ними драгуны, а за ними гусары…

Кто спасет от них, кто им даст спасенье?

 

Эта дудка из зеленой ивы

об одном только знает петь:

 

«Каждый колос хлебного жита

В землю втоптан, пал под копыта,

Каждый сад — изрублен, изранен,

Каждый чистый колодец — опоганен.

В тихих, обугленных селах

слышен вопль поруганных костелов.

 

Кто наслал на нас эти беды?

Чьи там трупы по голому лугу

кони мчат, ошалев от испугу?

Чьи там всадники, вернувшись с победой,

двор ограбили, деревню спалили

и ксендза-старика зарубили?

 

Кто воздаст, Боже, гневом объятый,

за пожары, обиды, утраты?

Когда новое утро засветлеет,

поле трупов кто вспашет и засеет?

…Кто разбудит тех, кто пали в бою

за чью Свободу, за чью?!»

 

                                                    1914