К польке-матери

О полька-мать! Коль в детском взгляде сына

Надеждами тебе заблещет гений

И ты прочтешь в нем гордость гражданина —

Отвагу старых польских поколений;

 

Коль отрок — сын твой, игры покидая,

Бежит он к старцу, что поет былины,

И целый день готов сидеть, внимая,

Все слушать, весь недетской полн кручины,

Словам былин о том, как жили деды, —

 

О полька-мать! Сыновнею забавой

Не тешься, — стань пред образом Скорбящей,

Взгляни на меч в ее груди кровавой;

Такой же меч тебе готовит враг грозящий.

 

И если б целый мир расцвел в покое,

Всё примирилось — люди, веры, мненья,

Твой сын живет, чтоб пасть в бесславном бое,

Всю горечь мук принять — без воскресенья.

 

Пусть с думами своими убегает

Во мрак пещер; улегшись на рогоже,

Сырой, холодный воздух там вдыхает

И с ненавистным гадом делит ложе.

 

Пусть учится таить и гнев, и радость,

Мысль сделает бездонною пучиной

И речи даст предательскую сладость,

А поступи — смиренный ход змеиный.

 

Христос — ребенком в Назарете

Носил уж крест, залог страданья.

О полька-мать! Пускай свое призванье

Твой сын заране знает.

 

Заране руки скуй ему цепями,

Заране к тачке приучай рудничной,

Чтоб не бледнел пред пыткою темничной,

Пред петлей, топором и палачами.

 

Он не пойдет, как рыцарь в стары годы,

Бить варваров своим мечом заветным

Иль, как солдат под знаменем трехцветным,

Полить своею кровью сев свободы.

 

Нет, зов ему пришлет шпион презренный,

Кривоприсяжный суд задаст сраженье,

Свершится бой, в трущобе потаенной

Могучий враг произнесет решенье.

 

И памятник ему один могильный —

Столб виселицы с петлей роковою,

А славой — женский плач бессильный

Да грустный шепот земляков порою.

 

                                   11–14 июля 1830