Свадьба. Акт второй, сцены 11-20
Сцена 11
Жених, Гетман, Хор.
Хор.
Гей, пане, пане Бранецкий,
дай грошей нам, грошей дай, пане!
Целуйся и милуйся с нами,
дукатов отсыпь своих, пане,
отсыпь их рукой молодецкой.
Гетман.
Ха, дьяволы, штаб московский!
Берите, берите дукаты,
не жалко мне: пан я богатый,
дукаты беречь мне зачем?
Гуляю я в адской корчме.
Хор.
Гуляй, душа, до упаду,
сплясать мы с тобою здесь рады,
целуйся и милуйся с нами,
и денег московских нам, пане,
отсыпь ты рукой молодецкой,
отсыпь нам их, гетман Бранецкий.
Гетман.
Берите! Жжет золото руки.
Хор.
Московские денежки жгут?
Гетман.
В корчме я. О лютые муки!
Из адских не вырваться пут;
и рвут мое тело на части
собачьи клыкастые пасти,
и дьяволы кровь мою пьют.
Жених.
О воевода!
Гетман.
Спасите!
Жених.
Иисус пресвятой!
Гетман.
Отпустите!
Сцена 12
Жених, Гетман.
Гетман.
А... куда-то скрылись черти,
стало жаль меня кому-то;
но болят на сердце раны,
хоть на миг ослабли путы.
Что ж! Из преисподней пан
не боится этих ран.
Сколько лет по тощим пашням,
по лесным дремучим чащам
я лечу! Струится пот,
сердце бьется словно молот,
и меня то в жар, то в холод
погружает мой полет...
Музыкантам прикажи
мне сыграть: ведь дух мой жив.
Пекло жжет меня и гложет;
если ж кто-то скажет «Боже»,
то дыхание в аду
я на миг переведу.
Вот сейчас дышу всей грудью.
Видишь — слитки золотые?
Все возьми! Их не убудет
в пекле адском: черти злые
каждый день их мне несут,
и в мешки их насыпают,
и таскать их заставляют,
и кричат: дай грошей, пане!
И грызут меня, и жгут.
Жених.
Управлял ты славно, гетман;
негодяем был, но кумом
стал тебе король, и вот
правил, правил ты... доколе
не попали мы в неволю...
Нет, не гетманы — отребье,
не правители — а сброд!
Ты в аду, да нам не легче:
нас ничто уж не спасет —
ни король, ни эта боль,
ни стенанья, ни рыданья,
гетман, гетман! А сегодня
день моей любви...
Гетман.
Позволь,
это что ж, в мужичке счастье?
Воплощение мечты?
Голытьбой набита Польша,
им бы золота побольше;
знатным прихвостням царицы
подражал бы лучше ты.
И не причитай над Польшей:
шляхтич ты! Так, значит, с нами
и целуйся, как твой дед.
Жених.
Черт бы взял тебя!
Гетман.
Словами
не бросайся. Все я вижу:
пылок ты, а сабли нет.
Сцена 13
Жених, Гетман, Хор.
Гетман.
Лают псы, кусают псы.
Хор.
Проклят ты, проклят ты.
Гетман.
Черти воют и ревут,
псы мне грудь клыками рвут.
Хор.
Продал родину ты, гетман,
золотым ты паном стал,
и тебе сегодня в глотку
льют расплавленный металл.
Гетман.
Всюду золото, как встарь.
Sursum corda. Vivat
Взыграем духом. Да здравствует... (лат.). [1] царь.
Хор.
Рвите грудь его клыками.
Попляши-ка нынче с нами!
Гетман.
В глотку золото мне льют,
кровь лакают, тело рвут.
Хор.
Смерть гуляет, пан гуляет.
Зван ты был на свадьбу эту,
так пляши и помни, гетман,
помни про свою вину,
как за звонкую монету
продал дьяволу страну.
Гетман.
Бесы-москали терзают
плоть мою и кровь лакают.
Хор.
Гей, держи его, ату!
В пляс иди, кружись быстрее!
Иль не весело в аду?
Сцена 14
Жених, Дед.
Жених.
Сколько их... Виденья эти
у меня перед глазами...
Дед.
Или сглазила невеста?
Что случилось, пане, с вами?
Жених.
Ох, тут дьяволы из ада
извивались как удавы.
Душно! Воздуху мне надо...
Дед.
Да куда же вы? Куда вы?
Сцена 15
Дед, Упырь.
Дед (вслед жениху).
Что-то я хотел сказать вам...
Вспомнил... Счастья от души...
Упырь.
Эй, приятель, не спеши!
Дед.
Кто ты? Прочь пошел, проклятый!
Кровью выпачкан ты весь.
Упырь.
Свадьба здесь, веселье здесь.
Дай ведро воды мне, брат мой:
надо руки мне отмыть.
Буду я гулять и пить
Здесь на свадьбе.
Дед.
Прочь, проклятый!
Упырь.
Дай ведро воды мне, брат мой:
надо руки мне отмыть.
Дед.
На лице, на волосах —
всюду кровь.
Упырь.
Ну вот, заладил.
Знают все на небесах.
(Напевает.)
«То на масленицу было...»
Дед.
Прочь, проклятый, прочь, постылый!
Упырь.
Ты меня не проклинай.
Ты ведь брат мой. Знай, я Шеля,
и на Свадьбу, на веселье
поспешил я в этот край.
Их отцов я здесь когда-то
лютой казни предавал,
а теперь им сватом стал.
Дай ведро воды мне, брат мой,
надо руки мне отмыть,
постирать свою одежду...
Не узнают! Буду пить,
буду душу веселить,
только вот клеймо, как прежде,
у меня на лбу...
Дед.
Холера!
Упырь.
Гроб, могила и конец.
Дед.
Прочь отсюда! Ты — мертвец.
Упырь.
Видишь, весь я в орденах.
Дед.
Наследил ты, просто страх!
Упырь.
Это кровь. Я пол отмою,
только дай воды мне, брат.
Дай воды! Лицо и руки
вымыть надо.
Дед.
В пекло, а ад
убирайся! Сгинь, проклятый!
Упырь.
Принеси воды. Ты брат мой.
Что без дела-то стоять?
За работу нужно браться,
кровь отмыть и постараться,
чтобы люди не узнали,
кто я... Ну, идем плясать.
Сцена 16
Каспер, Кася, Ясек.
Ясек.
Кася!
Каспер.
Кася!
Кася.
Что ты, Ясек?
Ясек.
Почему, когда ты рядом,
так мне на душе легко?
Каспер.
Кася, подойди! Мне надо
слово молвить на ушко.
Кася.
Что такое?
Каспер.
Я пойду.
Кася.
Выпала роса в саду.
Каспер.
Если б мы одни остались!
Ясек.
Ты б сходил на сеновал...
Кася.
Нет уж, пусть уходит Ясек!
Каспер.
Видишь, брат, не я сказал...
Что же, нагреби соломы.
Кася.
Не задержимся мы дома
и туда к тебе придем.
Ясек.
Сговорились вы тут, что ли?
Каспер.
Ты б жену привел в свой дом.
Ясек.
Неохота мне жениться:
как ухватится — пропал.
Каспер.
Эх, за Касю б ухватиться!
Ясек.
Я бы вам уж не мешал,
да вот тянет к ней — и точка.
Кася.
Водки принеси.
Ясек.
Идет!
Каспер.
Деньги на!
Ясек.
Вот это дело:
тут же денежки на бочку!
Сцена 17
Каспер, Кася.
Кася.
Я ведь только пошутила.
Каспер.
В уголке укромном нам
хорошо бы, Кася, было!
Кася.
А в саду роса... Ты хочешь
целоваться? Здесь давай!
Каспер.
В уголке укромном ночью
было б лучше... Прямо рай!
Кася.
Рад ты, Каспер, что с тобою
вместе мы?
Каспер.
Еще бы! Нам
посидеть в саду бы малость...
Кася.
Что-то лента развязалась.
Каспер.
На корсете?
Кася.
Нет, не там,
а на юбке.
Каспер.
Эх, пошли бы...
Щеки у тебя горят.
(Напевает.)
Несговорчива ты, Кася.
Ну а завтра выйдешь в сад?
Сцена 18
Каспер, Кася, Нос.
Нос (держа в руках бутылку и рюмку).
Будь здоров.
Каспер.
Спасибо, Нос.
Нос.
С Касей можно целоваться?
Каспер.
На здоровье.
Кася.
Вот вопрос!
Нос.
А теперь меня сама
поцелуй.
Кася.
Сошел с ума!
Нос.
Да с тебя ведь не убудет!
Что ломаешься, дружок?
Он и я, мы оба люди
молодые... С ним приятней?
Ну тогда мешать не будем...
Не к лицу тебе венок.
Кася.
Ишь ты, только заявился,
а уж лезет.
Нос.
Нет так нет.
Что ж! Любовь вам и совет.
Каспер.
Знатно чертов сын напился!
Сцена 19
Невеста, Жених.
Невеста.
Ох, милый, как я устала
от танцев! А все бы плясала,
чтоб завтра не пожалеть,
что нынче кружилась я мало.
Почти я больна, но не надо
звать доктора: я все равно
буду плясать до упаду.
Жених.
Танцы — как бусинки четок:
один на другой похожи,
тянется их цепочка
и оборваться не может.
Невеста.
Пока пироги все не съели,
будем плясать мы и петь.
Жених.
Ты поцелуй меня лучше,
чтобы потом не жалеть.
Невеста.
Музыка голову кружит.
Жених.
Счастье с тобой мы найдем.
Невеста.
Дай-то Бог!
Жених.
В зимнюю стужу
спрячемся в теплый наш дом.
Хату себе мы построим,
и я посажу под окном
березки.
Невеста
Растут они быстро.
Три года пройдет — и в тени
мы сможем с тобою укрыться.
Жених.
В погожие летние дни
в саду защебечут нам птицы.
Невеста.
Петь весело будут они.
Жених (напевает).
В день солнечный, в день погожий
в сад мы пойдем вдвоем.
Невеста (напевает).
Ничто разлучить нас не сможет,
фиалок мы там нарвем.
Сцена 20
Журналист, Зося.
Зося.
Ах, как темно!
Журналист.
В самом деле.
Зося.
Устала я в танце кружиться.
Журналист.
А мужики надоели?
Зося.
Нет! Я смотрю на людей —
разнообразны их лица.
Журналист.
Так пробуждается сердце.
Зося.
А я его усыпляю.
То — мило, возвышенно — это,
но что из того? Я ведь знаю:
мне стену не прошибить,
и, если я вижу презренье
к тому, что возвышенно, нежно,
мне больно...
Журналист.
И это мученье
проходит.
Зося.
Свое назначенье,
должно быть, вы видите в том,
чтоб, мысли от мук отвлекая,
водить по бумаге пером.
Поверить в то, что случайно,
рассудочность вам не велит.
Но сердце, зажженное тайно,
похоже на динамит.
Журналист.
Еще один танец — и вот
завершено воспитанье.
Зося.
Женой крестьянина стать
я не имею желанья,
но думаю, пан редактор,
хотя мне и нет удачи,
мой танец в крестьянской хате
что-нибудь все же да значит.
Журналист.
Коль так вам угодно — пожалуй...
Зося.
А вас что сюда привело?
Журналист.
Смотрю, любуюсь, не верю...
В вас верю... И сердцу тепло.
Зося.
В меня? Почему же?
Журналист.
Да, видно,
за ваше лицо, что всегда
изменчиво так.
Зося.
Я вам нравлюсь?
Журналист.
Не знаю... Видимо, да.
