«Континент» и Иосиф Бродский на страницах польского подпольного журнала

«Ту тэраз» («Здесь сейчас»), подпольный «журнал независимого образования», не раз посвящал свои страницы русской литературе, а также русской и советской истории. Его публикации направлены как против коммунистической изолганности в этой области, так и против ослепляющего националистического искажения (простительного — скажем, мы, русские; но наши польские коллеги, подпольные журналисты, видимо, здраво считают, что дело не в «простительности», не в причинах искаженного взгляда, а в его последствиях — в картине, по-своему не менее ложной, нежели создаваемая «красными»). Эти публикации журнала «Ту тэраз» время от времени упоминались в материалах «Русской мысли».

О последнем дошедшем до нас номере «Ту тэраз» (№ 33 от 15 января 1985) мне хотелось бы сказать особо и лично, ибо в нем идет речь о моем журнале, о «Континенте», и, да будет мне позволено так выразиться, о моем поэте (кстати, члене редколлегии «Континента», о чем упоминает и польский журнал). В этом номере помещены статьи Анджея Порая «Приближающийся КОНТИНЕНТ» и Павла Едлины «Быть поэтом. Иосиф Бродский на родине и в эмиграции». Последняя сопровождается стихами Бродского в переводах автора статьи.

«Что такое „Континент“?» — спрашивает Анджей Порай и предлагает подойти к ответу не стандартно, не цитировать редакционные декларации, а просто взять номер в руки и посмотреть — на обложку, где название «Континент» вслед за русским напечатано на десяти других языках; на оборот обложки со списком членов редколлегии («…состав редколлегии опровергает утверждения советской пропаганды о том, что если вообще какие-то представители западной интеллигенции сотрудничают с писателями-эмигрантами, то это одни только литературные и художественные ничтожества»); на подзаголовок:

…литературный, общественно-политический и религиозный журнал. Зная «Континент» уже в течение нескольких лет, я могу подтвердить, что содержание отдельных номеров точно соответствует этому подзаголовку и еще более — так великолепно выбранному Максимовым заглавию. У этого журнала действительно есть стремление создать своеобразный Континент изгнанных и угнетаемых, но непокорных. Этот Континент создаем и мы, в стране, которая находится в колониальной зависимости от СССР, и они — добровольные или вынужденные изгнанники, а также те граждане, отношение которых к советскому тоталитаризму позволяет им без стыда считать себя представителями своих свободных стран.

А. Порай говорит о том, что «Континент» действительно стал форумом, «на котором обмен может происходить без опасения, что Советы используют его для сеяния взаимной вражды между угнетенными народами». И о том, что журнал стал трамплином такого важнейшего политического начинания, как Интернационал Сопротивления. Вслед за статьей А. Порая журнал публикует учредительную декларацию Интернационала Сопротивления.

Павел Едлина в своей статье о Бродском, апологетической в лучшем смысле этого слова, пишет, в частности:

У России снова есть великий поэт. <…> У России впервые есть великий поэт в эмиграции.

Поляки, говорит автор, знают, что такое иметь великих поэтов в эмиграции: с ними это вновь происходит — он имеет в виду Чеслава Милоша. Что значит появление Бродского?

Пожалуй, именно то, что всегда значило и значит появление великого поэта, свободного духом и вдобавок не подверженного опасности репрессий, — надежду. Их, русских, а потому и нашу. <…>

Многие из рожденных в сталинской империи обладают талантом, чувством собственного достоинства, волей к правде, жаждой свободы и т.д. Многие из среднего поколения русских и вообще «советских людей» испытали у себя на родине преследования, словно чужестранцы. Не редкость в СССР и исключительно сильный интерес к Польше. Не исключительно и то, что втайне пишут столь же выдающиеся поэты, и будущее обнаружит новую иерархию ценностей русской поэзии нашего времени. Но именно в Бродском Россия обрела своего Поэта, ибо именно он полностью реализовался как свободный поэт. С решимостью он сначала освободил свое творчество от внутренних ограничений, а затем освободился от замка, запертого снаружи.

Основываясь на фактах биографии Иосифа Бродского, на дельных замечаниях авторов предисловия к его книгам, но более всего на самом материале его поэзии, на стиховой и языковой материи, Павел Едлина анализирует «случай» Бродского: были, вероятно, и есть поэты, даже официальные, которым случилось написать стишки поострее, погражданственее, но в Бродском (очень сжато излагаю ход рассуждений П. Едлины) была та стихия, которую советская власть была не в силах «приручить».

Из поэзии Бродского «не вывести какой-либо освободительной "программы", не следует и ожидать, что на ее философском фундаменте (религиозном в глубочайшем смысле слова) возникнет какой-то план земного или посмертного "освобождения человека". <…> Полноты человеческой личности мы должны достигать сами — каждый для себя, но никогда — против других. Только так мы можем "поделиться" свободой. Та "часть речи", которая получена как прибыль от жизни, — она-то и есть частица свободы».

В российской эмиграции в последнее время стало как-то модно, выражаясь языком наших молодых лет, «лажать» Бродского. На приведенные мною цитаты мне возразят: поляки, мол, нам не указ. (А я ведь не процитировала пророчества Павла Едлины относительно Нобелевской премии —то-то крику было бы!) Но я почти не возражаю: в оценках русской поэзии мне «поляки» тоже не указ. Да и соотечественники, честно говоря, тоже — за редчайшими исключениями. Я просто рада, что с Павлом Едлиной (читателем подлинным, ибо нет читателя лучше, чем переводчик исследуемого текста) мы сходимся во мнениях.

«Русская мысль», № 3560, 14.03.1985