Лилля Венеда. Действие второе
Сцена 1-я
Поле битвы, ночь. Роза Венеда в глубине сжигает кости воителей и поет. — Сляз входит.
Сляз
Ей-ей, здесь трупов — словно в поле маку.
Глупцы! Когда бы кто их всех спросил:
Вы, дурни, почему не шевелитесь?
Один бы отвечал: кусочка сердца
Мне не хватает; а другой бы молвил:
А у меня в спинном хребте есть стрелка,
Малюсенькая стрелка; и любой
Имел бы отговорку, а со мною
Не будет так. Я буду жить до смерти,
По смерти ж будет то, что Бог захочет,
И то, что пожелает пан Гвальберт.
Что там за ведьма пред костром горючим,
Освещена пыланьями костей?
Роза Венеда
Нет больше чар, здесь кто-то есть живой.
Сляз
Христос, она убить меня готова.
Роза Венеда
Гад, кто ты?
Сляз
Кто со страху умер.
Роза Венеда
Путь твой?
Сляз
Повсюду, где прикажет ваша милость.
Роза Венеда
Я знаю, кто ты... ты убийцей будешь.
Возьми кинжал.
Сляз
Она — из сумасшедших.
Роза Венеда
Перед тобой река болезной крови
Из этих тел течет,
За той водой дом человека,
И человек тот пропадет:
Мне жизнь его — как жизнь собаки,
Его ты должен умертвить.
Сляз
Я?
Роза Венеда
Ты убъешь его с рассветом,
Затем пойдешь и будешь в этом.
Услышь еще. Ты вор.
Сляз
Я вор?
Роза Венеда
Ты украдешь,
Ты арфу золотую украдешь,
Которой мой отец владеет.
Сляз
Прекрасно!
Роза Венеда
Ты ее возьмешь,
И если стон в струнах зареет,
И если арфа восскорбит,
Когда у моего отца
Ты украдешь ее, — в том плаче
Ее ты, как дитя, укрой,
И мой отец умрет, но арфа золотая
Освободит народы, разливая
Свой звон.
Запомни!
Сляз
Хорошо.
Роза Венеда
Иначе, отягчен
Тяжелым камнем, бросься в воду,
Затем, что будешь глаз лишен,
И будешь с сердцем разлучен, —
Их вырву я.
(Отдаляясь, уходит в глубину, к пламеням).
Сляз
Так, значит, должен арфу я украсть
И умертвить при этом человека.
Мне нравится такое приключенье.
Из тел вдруг вылезает привиденье,
Из пламенных огней и говорит:
Сляз, ты убийца. Очень благодарен,
Что обо мне хорошего ты мненья.
Она ж опять: Почтеннейший мой Сляз,
Ты, ваша милость, вор. Хотел за это
Дать тумака ей, а она в огонь,
Как саламандра. Вот и говори с ней.
Хоть бы она, по крайности, сказала,
Повесят ли меня, как буду вором?
Ну что ж теперь мне делать?.. Вижу, там
В броне златистой, на горе покойник.
Пойду-ка, обдеру с него доспехи
И сам в них облекусь: быть может, в них
Найду себе немного я отваги.
(Уходит).
Роза Венеда (напевает)
Трещит на огне скелет,
И мозг закипел с черепами,
Расцветет тут белый цвет,
Много лилий, стеблей с цветами,
О, с белыми, белыми цветами.
О! о! — о! о!
Трупы мои! Трупы мои! Трупы!
Бог с вами!
Трупы — в пламя огней.
Мой милый блистал здесь очами,
Но в череп вполз к нему змей,
Кровавыми впился устами,
Кровь выпил он вместе с очами.
О! о! — о! о!
Трупы мои! Трупы мои! Трупы!
Бог с вами!
(Отдаляется, пламени гаснут).
Сляз (входит в доспехах один)
Ну вот, я нарядился, как на праздник,
Та ведьма верещит во всю здесь глотку,
А людям тут желается поспать.
Вот, например, тот гражданин, что дал мне
Наряды эти, он хотел поспать.
Покойничка я должен был прикончить.
Та ведьма, значит, правду возвестила
Затем, что раз добить того, кто жить
Уже не может, значит — умертвить.
Так, значит, не добил его — убил я.
Где ж заповедь такая: не добей!
Да если б даже заповедь такая
Была, так я ведь вовсе в них не верю.
Итак... еще могу в мою защиту
Прибавить, что покойник тот меня
Просил, чтоб мертвецом его я сделал...
Он так сказал... ты видишь здесь Сальмона,
Изломаны все кости у него —
Добей же. Ну, и я добил, конечно,
И делу тут конец. Теперь пойду
В наряде этом к Леху, и как будто
Пришел я с Лехом, буду я у Леха
Служить, и будут шляхтич звать меня.
(Уходит).
Сцена 2-я
Зала в замке Леха. — Лех и Сыгонь.
Лех
Итак, ты видел, как Сальмон мой сгинул?
Как смерть к нему приспела, расскажи.
Сыгонь
Когда враги последние бежали,
И ты на вороном своем коне
Пустился за Венедами, Сальмон твой,
Увидев взгорье, на котором встало
Собрание двенадцати Дервидов,
И все держали арфы золотые,
Венчая взгорье ими и собою,
Сальмон твой юный, меч свой обнажив,
И никакого не найдя отпора,
Дервида короля схватил десницей
За бороду седую и совлек
Порывом резким с каменного трона, —
Как вдруг двенадцать золотистых арф,
Как бы секир двенадцать вознесенных,
На шлем Сальмона пало... слышал я
Стон шлема и двенадцатиголосый
Стон арф... Бегу туда... Уж взгорье пусто,
Лишь труп Сальмона тихо там лежит.
Лех
Клянусь! Из арф мне каждая ответит
За рыцарскую жизнь своею жизнью.
Сыгонь
На короле отмстила королева.
Лех
И как?
Сыгонь
Глаза ему велела вырвать.
Лех
Клянусь, чрезмерно мягко наказанье!
Псы! псы! Воитель, арфами убитый.
Так рыцаря убить. Я эту чашу
Хотел бы кровью всю налить сполна...
Разбитый, как горшок, и не оружьем,
Лишь арфами!.. фу!.. страшно. О, Сыгонь,
Когда бы мне такая смерть грозила,
Срежь голову мою, сруби ее.
(Входит Лилля Венеда)
А это что за белая Венедка?
Сыгонь
Дочь короля.
Лех
Дочь старца-короля,
Который моего убил Сальмона?
Сыгонь
Да, господине.
Лех
От меня чего же
Ей нужно?
Лилля Венеда
Милосердия.
Лех
Как раз
Теперь во мне замерзло милосердье:
Отец твой мне — как гад какой противный.
Им юный рыцарь, рыцарь мой убит.
Лилля Венеда
Так будь не милосердным — справедливым.
Ты тысячи у моего отца
Убил — и юных рыцарей, и старых
Друзей, а между тем твоя жена
Глаз даже не оставила ему
Поплакать над недолею своею.
Всё у него вы отняли! ах, всё!
И даже утешение, которым
Рыдающий немножко облегчен:
Через завесу слез увидеть небо,
Или лицо того, кто вместе плачет,
Иль щеки нежной дочери своей,
Которая, желая быть веселой,
Лицо свое надеждой озаряет.
Владыка, все вы взяли у него,
Все отняли, осталось только сердце
Его несчастной дочери! Иди,
Иди же, Лех... увидь его... и будешь
Ты плакать!.. Ну, иди, иди же, Лех!..
Висит он на двре твоем, привязан
За волосы седые... Он страдает,
Он голоден. Иди и посмотри,
Что сделали они с моим несчастным
Седым отцом!.. Глаза твои не слепы,
Взгляни же, Лех, и если этот вид
В тебе не разогреет милосердье,
Так, может быть, ты, Лех, не человек.
Лех
Сыгонь, моя Гвинона там взбесилась
И миру перешла.
Лилля Венеда
О, господине,
Она перед висящим этим старцем
Твоих детей злодейству научает
И называет моего отца
«Король», а эти малые за нею
Щебечут и чирикают: «Король,
Король», — и, взявши камешки, бросают
В его пустые красные глаза.
Иди же, Лех, и посмотри на ужас,
Иди, и этой женщине скажи,
Что нужно наказать ее, что малых
Твоих детей она преступно портит,
Из них цареубийцы возрастут.
Когда они тебе «Король» промолвят,
Бояться будешь, — как они сейчас там,
Совсем как галки, каркая, кричат:
«Король, король». О, Лех, пойди, взгляни же...
Лех
Итак, Сыгонь, совсем грешно не будет,
Моей любезной крылья пообстричь...
(Выходят).
Лилля Венеда
Он вызволит отца из рук их страшных...
Сцена 3-я.
Двор в замке. На одной из боковых стен видна тень Дервида, привязанного к ветке дуба. На передней части сцены Гвинона, Крак и Арфон.
Крак
Мать, не хочу я больше камнями
Бить того старца. Он уж недвижен.
Гвинона
Крак, ты, как вырастешь, бабою будешь.
Крак
Нет, мой братишка Арфон будет бабой,
Я же, как батюшка, рыцарем буду.
Гвинона
Хочешь быть рыцарем? Чуть я сказала,
Чтобы из лука ты выстрелил в сердце
Этому старцу, завыл, как щенок, ты:
«Нет, я жалею, старик этот — добрый».
Срам тебе, чижик ты, чижик, не мальчик.
Крак
Что ж тот старик тебе сделал, Гвинона?
Гвинона
Что? А Сальмона уж, Крак, позабыл ты?
Помнишь Сальмона, который тебя
Ездить верхом научил, с гарцеваньем?
Старец Сальмона убил, а Сальмон
Больше сюда никогда не вернется.
Крак
Старец вот этот Сальмона убил?
Гвинона
Видишь? Уж ручки ты стиснул в кулак,
Вот уж ты гневный... Арфон, дай братишке
Лук твой... отдай ему. Лучше тебя
Выстрелит он.
Арфон
Ну, и сам попаду я.
Гвинона
С арфой своей забавляйся, иди,
Лук же братишке отдай.
(Давая Краку лук).
Меться в сердце.
В сердце. Ты знаешь, где сердце?
Крак
Я знаю,
Бьется во мне оно громко сейчас.
(Целится из лука в ту сторону, где находится мучимый Дервид. Входят Лех, Сыгонь и Лилля Венеда).
Лилля Венеда
Видишь, отца моего убивают.
Лех
Гвинона, пусть он лук сейчас опустит,
Вели ему, не то, клянусь, его,
Как мак, перерублю своею саблей.
Что ж это?.. Тут отец у вас ничто?
Лук опусти! Ты слышишь? Опусти же,
Или тебе расколочу я лоб!
Гвинона
Крак, опусти свой лук, отец так хочет...
На что же ты так гневен, человек мой?
Лех
Не гневаться? Не гневаться я должен?
Когда я вижу собственных детей
В ругательстве над царскою недолей?
Клюют живое мясо, как орлята.
Что ж это? Или дети у меня
Воспитаны, как мясником собаки?..
Щенята, прочь отсюда, говорю!
(Дети отходят).
Уж будет этих ужасов, Гвинона.
Вели, чтоб отвязали старика.
Гвинона
Ты господин. Вели, чтоб отвязали.
Лех
Уж в гневе?
Гвинона
О, проклятый день, когда
Я допустила, чтоб меня умчали
С Исландских берегов, чтоб здесь была я
Невольницею гнева твоего
И прихоти твоей непостоянной.
Мне лучше было б с морем обручиться
Или с огнепылающим вулканом,
Иль быть супругой Никсов, Домовых,
О, лучше б, да, в сто раз мне лучше б было,
Чем с неимущим рыцарем моим
Бродить по свету, видя поруганья,
И в дне быть неуверенной в одном,
Что любит муж меня. Он как же любит,
Тот лев рычащий? Иль грызет мне сердце,
Или ласкает дланию железной.
И как он угождает мне? Он утром
Мне угодит, а вечером карает.
За верную любовь как награждает?
Что утром даст, то вечером возьмет.
И я не знаю, что́, ему жена я
Или слуга? Мила или горька?
В его уме достойна иль подла?
О, Лех, коль навсегда так должно быть,
Уж лучше прогони меня — пойду я
Босая в темный лес, к волкам, к медведям,
Им угождать, к ним ластиться, ласкаясь,
И их о нежной жалости просить.
Стыдишься? Ничего не отвечаешь?
Да, потому что благороден ты,
И ведаешь, что правота за мною.
Сегодня отдал мне того Дервида,
Впервые я сказала: он мне верит!
Все ж верит! — Вот, и снова — заблужденье.
Идите все взглянуть, как рыцарь Лех
Свое перед женою держит слово.
Его святому слову доверяя,
На это слово я свое дала:
Свое святое слово он ломает,
И опозорить я себя должна,
И не свершить того, в чем поклялась я...
Ну, девушка, иди сюда! Сегодня
Ты билась об заклад, что твоего
Отца три раза вырвешь ты у смерти,
А я пообещалась, что отца
Тебе отдам, коли его у смерти
Трикратно вырвешь ты. Ну что ж, легко
Тебе заклад твой взять у королевы,
Чью честь не защищает муж и рыцарь.
Так тешься. — Ты же, Лех, в честь той юницы,
В честь девы той ты выпьешь кровь мою,
Меня ты знаешь. Так смотри, запомни,
Что говоришь с Исландской королевной!
Я не привыкла знать такой позор.
(Хочет уйти).
Лех
Стой!
Гвинона
Ухожу и тотчас с башни брошусь.
Лех
Стой, женщина!
Гвинона
А как меня не будет,
Для арфы золотой своей велишь ты
Струн понаделать из волос моих,
И этот страец для тебя сыграет
И смерть мою расскажет... или вихрь
Исландский прилетит из мест родных
И рот прижмет к струнам, проклятьем воя.
Лех
Разжалобилась слишком ты теперь,
С тобой не сговоришь.
(Хочет уйти).
Лилля Венеда (удерживая его).
О, мой владыка!
Лех
Чего та ведьма хочет от меня?
Все на меня.
Лилля Венеда
Так что ж, умрет отец мой?
Лех
Сто раз отец твой смерти заслужил,
Пусть рыцари мои его прикончат...
И пусть не слышу больше я о нем.
Лилля Венеда
Ах, злой! Ах, бессердечный! Ну так слушай,
Ты, страшный человек! И слушай ты,
Кровавая владычица. Найду вам,
Чтоб накормить в вас вашу жажду мести,
Такую вещь, такое я измыслю,
Что этот ужас в страх вас вгонит всех.
Послушайте! Послушайте вы только!
Есть сыновья у страца, и они
У вас в неволе... двое в плен попали.
Так жребием один пусть выбран будет,
И в руки острый пусть возьмет топор,
На сто шагов пусть с топором он станет,
И бросит им в отца... Хотите вы?
Гвинона
Пусть пленники придут.
Лилля Венеда
Но слушай, слушай,
Король! Коль брат мой, бросив свой топор,
Лишь срежет старцу волосы седые...
Смотри, вон те, что светятся прозрачно,
Как бледно-голубой звезды огонь,
Меж деревом и старой головою,Коль срежет только волосы ему,
Так узников отпустишь ты на волю...
Ты обещаешь?
Лех
Кто совершит такое,
Тот будет вольным.
Лилля Венеда
Оба?
Лех
Оба, так...
Лилля Венеда
А мой отец?
Гвинона
Он мне принадлежит...
Избавь его три раза так, и будет
Он вольным.
Лилля Венеда
Ах, ужели ж не довольно
Так раз отца избавить, королева!
(Входят Лелюм и Полелюм. Оба соединены цепью так, что правая рука Лелюма прикована к левой руке Полелюма).
Гвинона
Вот узники. Возьмутся ли, спроси их,
Сестра, ты в страшный торг идешь за них.
Лилля Венеда
Скажите вы им... Вся я трепещу.
Лех
Есть весть, что метко мечете топор.
Коль кто из вас на сто шагов наметит
Топор в отца и бросит так его,
Что только срежет волосы седые
У старика, висящего на древе, —
Свободен он, а также брат его.
Лилля Венеда
Не захотят! Они не захотят!
Полелюм, только в этом есть спасенье,
Единое спасенье для отца;
На дереве повешенный умрет он,
Есть не дают ему, пить не дают...
Он умирает... Он вас не увидит...
Глаза ему исторгли. Коль топор
Ему вонзится в голову, убивши,
Он не увидит сына своего.
Не узрит смерти пред своею смертью,
Коль он умрет... и собственного сына
В безжалостности он не упрекнет...
Возьми топор, Полелюм... Он не видит.
Возьми лишь смело.
Полелюм
Дай.
Лилля Венеда
Его не рань.
Полелюм
И что ж теперь мне делать?
Лех
А, собака!
Ты целишься в меня.
Полелюм
Ты говоришь,
Что в моего отца я целить должен?
Лех
Сгниешь в цепях, коль слушаться не будешь.
(Полелюм бросает топор наземь).
Лелюм
Брат, ты в цепях — зачем же восстаешь?
Полелюм, мы невольники. Помысли...
Ведь хорошо железом ты владеешь.
Когда б в тебе не сердце, ты попал бы;
Так сердце на мгновенье отрави
И думай, что тебе ударить нужно
Не в волосы отца, а в лоно этих,
Вон тех людей, что ощутят позор
Своей победы над народом нашим...
Полелюм! вознеси топор ужасный;
Прикованный своей рукою левой
Ко мне, невольник ты моей десницы,
Ты весь — рука есть правая моя.
Ты бросишь — твой удар, мое страданье...
Иль мы и наш отец уже навек
Своею долей сломленными будем
И никогда им показать не сможем,
Что может раб отчаяньем своим.
Полелюм! мщенья!.. Гасну я в темнице...
Мне нужно солнца... мщения тебе.
Ах! будь отважным.
Полелюм
О, владыки ада!
Брат, умирая, мучается здесь...
А там отец... тут мне дают топор...
Что делать?
Лилля Венеда
О, мой брат! О, мой Полелюм!
Ты всех освободишь нас.
Полелюм
Дай топор.
О, Боже! Отвернитесь, чтобы страха
Я не видал на ваших бледных лицах.
Так волосы вон те мне нужно срезать...
Те волосы... те волосы седые...
Вы на меня не устремляйте взглядов,
Мои глаза затянуты слезой.
Ужасно! Вы уверены ли в том,
Что мой отец не видит?.. Лишь скажите,
Уверены ли вы?
Лилля Венеда
Глаза его
Исторгнуты.
Полелюм
От блеска топора
Утратил бы глаза он, если б люди
Их не исторгли. Ах, довольно было
Такую вещь измыслить — и глаза
Себе бы старец вырвал сам, чтоб только
Не видеть своего убийцу-сына.
О, Боже, до чего ж ты человека
Доводишь, потерявшего отчизну!
Глядите же, чтоб брата мне спасти,
Замучить должен своего отца я.
Сестра родная об убийстве просит,
Смеются люди над моим терзаньем.
Час мщенья или смерти, о, приди.
Гвинона
Так что же, ты отважиться не можешь?
Полелюм
О, наглая, боюсь своей отваги!..
Ведите же меня туда, откуда
Топор я должен бросить. Будет вам
Удар Венеда страшный долго сниться...
(Скованных братьев ведут до предела метанья топора).
Хор двенадцати бардов
Где ж справедливость Божья? где перуны?
Сын в своего отца стремит топор.
Все небо в красном зареве, там луны
Кровавые, там молнийный узор.
Сверканий дождь ужасный... Мир трепещет!
Что если в череп стукнет лезвие?
Топор в руке дрожит, мигает, блещет,
Сын, сердце разрывается твое!
Дочь, кровь отца тебя окрасит в сраме!
Беда вам, о невольники, беда!
Вы вашу кровь смешали со слезами,
Подстилка вы орлиного гнезда.
Кровь сердца вы даете в клюв орлицы,
И снова клюв ее исторгнет кровь.
Раскиньте ж ваших мщений вереницы!
Пока есть сердце, мести, мести вновь!
